На основе выступлений Людмилы Поляновой и Виктории Агаджановой. Конференция МАПБО 2020 года.

В 2020 году, в условиях пандемии, конференция МАПБО впервые прошла в онлайн-формате. Несмотря на дистанцию, мероприятие сохранило главное — ощущение профессионального единства, смыслового фокуса и тёплого, уважительного диалога.

Среди открывающих выступлений особенно запомнилось обращение Людмилы Поляновой, вице-президента российского представительства ЕКПП и одного из инициаторов Центра содействия развитию современного психоанализа. Её слова стали не только приветствием участникам, но и развернутой рефлексией о профессии, её вызовах и точках роста в кризисное время.

Психоаналитическое сообщество как ресурс

Людмила начала с напоминания о важности профессионального общения. Конференции, симпозиумы, форумы — не только площадки для обмена идеями, но и места, где рождаются новые проекты, находят отклик гипотезы, и возникает то самое «человеческое тепло», без которого невозможно развиваться в профессии.

Звучала мысль, что даже из вынужденных ограничений можно извлечь пользу — как индивидуально, так и коллективно. Психоаналитик, работающий с бизнесом, не может не быть адаптивным. А онлайн-формат, при всех сложностях, расширил границы профессионального взаимодействия.

Особое внимание Людмила уделила изменениям внутри профессиональных сообществ: перестройкам, тревоге, страху утраты связей. Именно эти изменения и стали стимулом к созданию Центра — пространства, где представители разных школ и направлений могут работать вместе, находить новые формы реализации, и поддерживать друг друга.

Проекты, которые формируют культуру

С момента создания Центра было запущено несколько значимых инициатив. Среди них — обучающий фильм «Депрессия. Мозговые механизмы в контексте психоаналитического подхода», записанный с участием португальского нейробиолога Винника. По словам Людмилы, аналогов этому материалу на русском языке нет.

Также стартовала просветительская телерубрика «Антидепрессанты» на канале ТВЦ — как альтернатива токсичному информационному шуму и разрушающим ток-шоу. Параллельно проходят регулярные круглые столы с глубокими авторскими докладами, где нет жёстких временных рамок, но есть возможность для живого и многопланового обсуждения. Каждый такой формат — шаг к формированию более зрелой и объединённой профессиональной среды.

Письменная культура и сборники

Отдельно была подчеркнута ценность письменной рефлексии. Центр регулярно выпускает сборники статей по ключевым темам, связанным с современными вызовами. Один из таких сборников, подготовленный к конференции, был посвящён теме «Депрессия. Новая реальность».

Работа над сборниками выстроена как открытый процесс: формируется жюри, проводятся конкурсы, вручаются премии и сертификаты. В планах — издать большой двухтомник с лучшими текстами за несколько лет, который станет вкладом в архив идей, подходов и практик для будущих поколений специалистов.

Диалог профессионалов и НКО

Во второй части выступления прозвучали слова Виктории Агаджановой, руководителя благотворительного фонда «Живой». Фонд, работающий более 10 лет, стал пионером в помощи тяжело больным взрослым — до него подобной работы практически не существовало.

Виктория рассказала о работе горячих линий, поддержке взрослых пациентов, сотрудничестве с профессиональными психологами. Особенно ценно — внимание к психологической помощи как ключевому направлению. В условиях пандемии были запущены новые горячие линии для тех, кто испытывает тревогу, страх, изоляцию. По словам Виктории, работа с профессиональным сообществом — одно из фундаментальных условий эффективности помощи.

Вместе — в смысле

Даже в условиях нестабильности можно сохранять ориентиры. И даже в дистанционном формате можно чувствовать сопричастность, силу и смысл общей работы.

МАПБО — это не просто площадка для конференций. Это живое профессиональное пространство, которое помогает двигаться, размышлять, искать, пробовать, ошибаться, поддерживать. И, в конечном счёте, — быть в профессиональной форме, оставаясь при этом человечным.

На основе материалов конференции МАПБО 2020 года

Когда говорят о командной работе, на ум часто приходят офисные сессии, стратегические слайды и KPI. Но иногда команда — это четыре человека, которые не разговаривают друг с другом неделями, но обязаны вместе выйти на сцену перед тысячами. Именно такая ситуация сложилась в 2000 году у рок-группы Metallica.

Эта история легла в основу документального фильма Some Kind of Monster (реж. Джо Берлингер и Брюс Синофски, 2004), где на протяжении двух лет камера наблюдала за настоящим кризисом внутри легендарного коллектива. Фильм стал не только культурным событием, но и редким примером открытого, документального отображения групповой психотерапии в бизнес-контексте.

История выживания Metallica — это не просто драма, а мастер-класс по работе с групповой динамикой, сопротивлением и лидерством.

Исходные условия: команда в состоянии распада

На момент начала работы с психотерапевтом Филом Толом, группа уже пережила несколько критических эпизодов:

• Джеймс Хетфилд (вокал, гитара) покинул коллектив на неопределённый срок для прохождения реабилитации от зависимости;
• коммуникация между участниками практически прекратилась;
• запись нового альбома была заморожена;
• продюсер и менеджмент не могли сдерживать напряжение.
  

Проект, которому почти 20 лет, находился на грани исчезновения. Вмешательство психотерапевта стало последней возможностью сохранить целостность.

Вмешательство: психотерапия как управленческий инструмент

Фил Тол, специалист в области психотерапии и коучинга, был приглашён с задачей восстановить рабочую коммуникацию в группе. Однако работа быстро вышла за рамки классического фасилитационного формата — речь шла о глубоком, структурном кризисе.

Тол провёл с группой более двух лет, сопровождая не только деловые обсуждения, но и эмоциональные разрывы, индивидуальные процессы, внутренние конфликты.

«Они ждали, что я их помирю. Я помог им услышать друг друга» — этот принцип стал ядром всей работы.

Инструменты и техники: что работало?

1. Структурированные встречи — в виде регулярных сессий в студии, где было принято говорить по очереди и слушать до конца.
2. Работа с эмоциями — перевод агрессии и отстранения в проговариваемые чувства: злость, страх, обиду, бессилие.
3. Разбор конфликтов и травм — обсуждение ухода Джейсона Ньюстеда, неустойчивой лидерской позиции, ожиданий, неоформленных границ.
4. Фокус на ролевую ясность — кто и за что отвечает в группе, кто определяет направление, а кто — исполнение.
5. Контейнирование и выдерживание напряжения — без давления, но с постоянным возвращением к точкам сбоя.

Тол не искал быстрых решений. Его работа — это пример вмешательства на уровне атмосферы, структуры и сознания команды, а не поведения.

Почему это сработало?

• Участники были на эмоциональном пределе — сопротивление было велико, но осознание потерь стало мотивацией для включённости.
• Были соблюдены профессиональные границы — Тол не стал «другом» группы, он остался фасилитатором и терапевтом.
• Формат работы был принят — хотя поначалу вызвал недоумение и отторжение, со временем участники увидели ценность в регулярных сессиях.
• Группа хотела выжить — и оказалась готова на непривычный, но эффективный путь.

Уроки для бизнеса

1. Невысказанное разрушает. Молчание — один из главных разрушителей командной работы.
2. Внешняя поддержка — не слабость. Приглашённый специалист может «перезапустить» структуру, если соблюдает нейтральность и контекст.
3. Командная динамика требует работы. Особенно в условиях давления, истории конфликтов и выгорания.
4. Терапия — не альтернатива эффективности, а её условие. Особенно в командах с высокой степенью вовлечённости и эмоциональной связности.
5. Культура откровенности должна быть выстроена. Нельзя требовать честности без создания безопасного пространства.

И после?

Metallica не только завершила альбом St. Anger, но и сохранила состав, вышла в тур и прожила трансформацию, которую сами участники назвали «перерождением».

Вся динамика этого процесса подробно зафиксирована в документальном фильме Some Kind of Monster, который сегодня рассматривается как учебный кейс в бизнес-школах, программах по коучингу и командной терапии. Он показывает не только то, как работает групповая психотерапия, но и что именно означает быть «живой командой».

Вывод

Работа Фила Тола с Metallica — это не история про шоу-бизнес. Это про управление в условиях высокой плотности эмоций, публичности, амбиций и потерь. Про кризис идентичности и попытку договориться заново. Про искусство слышать и быть услышанным — даже когда кажется, что уже поздно.

Обзор круглого стола VIII Конференции МАПБО

В рамках второго дня конференции МАПБО состоялся круглый стол «Бизнес как искусство».

Участники — представители бизнеса, философии, психоанализа и коучинга — обсуждали, возможно ли рассматривать предпринимательство как форму творчества, и в чём заключается эстетика управленческого действия.

Модератором выступил Сергей Чучмаев, психолог, коуч и президент МАПБО. В разговоре приняли участие:

• Светлана Гусева — философ, психоаналитик
• Светлана Назыпова — финансовый директор, преподаватель
• Лориана Сардар — сооснователь и управляющий партнёр BelkaCar
• Сергей Шишкин — вице-президент по корпоративному управлению ПАО АФК «Система»

Бизнес как творческое действие

Ключевой вопрос, с которого началась дискуссия: может ли бизнес быть искусством, или это всегда про прагматизм и результат?

Светлана Гусева предложила оттолкнуться от самого понятия творчества:

«Творчество — это не только создание нового, но и форма преобразования. В этом смысле бизнес может быть творческим актом, если он преобразует среду и самого предпринимателя».

В отличие от традиционного подхода к бизнесу как к функциональной системе, здесь поднималась тема субъективности, переживания, «внутреннего вектора» как основного источника действия.

Кто в бизнесе — творец?

Лориана Сардар подчеркнула важность роли лидера в формировании «творческого характера» бизнеса:

«Основатель часто и есть главный художник. Он видит больше, чем просто продукт или услугу. Он проектирует культуру, команду, коммуникации. И если в этом есть личная энергия — это становится живым организмом».

По её словам, именно внутренний интерес, азарт, интуиция часто приводят к нестандартным решениям и формируют уникальность компании.

Светлана Назыпова дополнила: не всегда основатель — единственный носитель художественного начала. Иногда им становится команда или даже сама организация как система.

«Бизнес начинает жить своей жизнью. И тогда у него появляется стиль, эстетика, привычки. Это уже не просто функция, это культурное тело».

Страсть, болезнь или миссия?

Сергей Шишкин отметил, что творчество в бизнесе требует не только энергии, но и способности выдерживать напряжение:

«Искусство — это не всегда про лёгкость. Часто это про конфликт, надрыв, боль. Предпринимательство в этом смысле похоже. Это и есть экзистенциальное усилие — продолжать делать что-то, что не даёт покоя».

Он также добавил, что очень часто бизнес становится способом обработки внутренних конфликтов. В этом смысле «болезнь профессии» может быть частью творческого пути.

Культура как среда творчества

Отдельной темой стала организационная культура. Какой она должна быть, чтобы в ней могли развиваться креативные процессы?

По мнению участников, главное — наличие доверия, признания субъективности и права на ошибку. В культуре, ориентированной только на результат, творчеству трудно выжить. Там, где есть пространство для диалога, эксперимента и рефлексии — возникает живой процесс.

Светлана Гусева подчеркнула:

«Культура — это не регламент. Это то, как люди говорят друг с другом, как справляются с фрустрацией, как воспринимают неожиданное. Если в компании есть место удивлению — там возможно искусство».

Что мешает бизнесу быть искусством?

Модератор предложил участникам назвать барьеры. Ответы были разнообразны:

• избыточная регламентация;
• страх ошибиться;
• внешний контроль;
• давление на результат;
• дефицит времени на размышление.

Сергей Шишкин отметил, что иногда сам язык бизнеса становится ограничением: KPI, эффективность, масштаб — всё это затрудняет разговор о смыслах.

«Язык управленцев обеднён. Мы разучились говорить о вдохновении, замысле, переживании. А ведь это всё — валюта искусства».

Искусство — как критерий зрелости

В финале участники вернулись к главной теме. Может ли бизнес быть искусством — и если да, то при каких условиях?

Общий вывод: да, может. Но только тогда, когда выходит за рамки исключительно утилитарных задач. Бизнес становится искусством, если в нём появляется смысловая глубина, внутренний вектор, эстетика взаимодействия и уважение к индивидуальности.

Такой бизнес способен:

• выражать идеи и ценности;
• создавать эмоциональный отклик;
• формировать культуру;
• служить средством личной и социальной трансформации.

«Искусство начинается там, где появляется выбор, ответственность и вкус», — подчеркнула Светлана Гусева.

Итог

Круглый стол стал пространством не только для обмена мнениями, но и для соприкосновения разных языков: управленческого, философского, терапевтического. Это не был спор — скорее, совместное исследование.

Тема «бизнеса как искусства» оказалась не метафорой, а вызовом. Быть в бизнесе — не только зарабатывать. Это ещё и акт создания, формы присутствия, способ влиять, быть, чувствовать, выражать.

По мотивам доклада Инессы Астаховой на VIII Конференции МАПБО

Почему одни создают бизнес, словно выдыхая нечто неизбежное и подлинное, а другие идут по шаблону, не чувствуя живого импульса? Почему за мощными креативными решениями часто стоит не радость, а боль?

На конференции МАПБО психоаналитик и преподаватель Инесса Астахова размышляла о предпринимательстве и творчестве как об интенции души, рождающейся из уязвимости и внутренней драмы. Вдохновившись этим выступлением, мы делимся основными идеями — для тех, кто работает на пересечении психики и бизнеса.

Творчество — не от избытка, а из раны

Вопреки популярным представлениям, творчество не всегда вырастает из вдохновения и легкости. Зачастую оно появляется там, где есть боль, невозможность молчать, душевный конфликт. Предприниматель, как и художник, может действовать не из "успешной стратегии", а из неудержимого внутреннего импульса — сделать что-то, потому что иначе невозможно.

Психоанализ рассматривает творчество как своеобразный симптом, защитный механизм психики, помогающий справиться с внутренним хаосом. Люди создают, чтобы удержать разрушительные переживания в рамках формы.

Симптом, сублимация, состояние Ка

Инесса Астахова предлагает три уровня творческого импульса:

1. Творчество как симптом — компульсивное действие, помогающее выжить в хаосе. Это может быть бизнес, искусство или любое занятие, дающее ощущение структуры. Но за ним — не всегда радость, а скорее страх.

2. Творчество как сублимация — преобразование боли и утраты в осмысленное действие, работу, продукт. Например, человек, переживший унижение, создает бизнес, дающий другим достоинство. Это уже форма зрелого контакта с собой.

3. Творчество как поток из центра души, как то, что древние египтяне называли Ка — живой духовный двойник, хранимый и питаемый на протяжении жизни. Это творчество не из дефицита, а из полноты и смысла. Его источник — верность себе.

Уязвимость — главная валюта подлинности

Быть творцом — значит осмелиться показать миру свою уязвимость, выйти из роли «эффективного» и войти в контакт с живым, пусть и травмированным «я». Парадокс в том, что именно из этого контакта рождается подлинная сила и вдохновение, которые невозможно сымитировать.

В бизнесе, как и в искусстве, чувствуется, когда проект идет изнутри, когда за ним — не только расчёт, но и смысл. Это вызывает доверие, отклик и притяжение.

Для чего это важно нам — консультантам, аналитикам, коучам

Тема выступления Инессы Астаховой звучит особенно актуально для специалистов, сопровождающих людей и бизнесы. Ведь за вопросами эффективности, роста и стратегии часто скрыты экзистенциальные и психические драмы. Понимание внутренних источников творчества и предпринимательства даёт более тонкую опору в работе с клиентами — и глубже проясняет, зачем человек делает то, что он делает.

«Оставаться в контакте со своим Ка — значит быть верным себе. И только из этого контакта возможны настоящие действия, будь то искусство, бизнес или просто человеческое присутствие».

По мотивам доклада Никиты Антипина на VIII Конференции МАПБО

Что такое личный бренд для психолога? Удачный визуальный образ в социальных сетях? Запоминающийся слоган? Или, может быть, стильная подача профессионального опыта?

Никита Антипин, бизнес-консультант, командный коуч и практикующий психотерапевт, на конференции МАПБО предложил гораздо более глубокое понимание: личный бренд — это не оболочка, а проявление внутренней целостности, оформленное в социально понятную форму.

«Личный бренд — это проявленность. Не упаковка. А способ быть собой — в поле внимания других».

Бренд как образ, а не как функция

Каждое ключевое слово из названия доклада Никиты Антипина заслуживает внимания.

Искусство — потому что речь идёт о создании и интерпретации образов.

Проявленность — как результат соединения с собой.

Творческий подход — как способ нахождения уникальной формы выражения.

Личный бренд — это устойчивый, узнаваемый образ специалиста в сознании клиентов.

А психолог — это тот, кто помогает другим сформировать осмысленное представление о себе и мире.

Доклад был не столько лекцией, сколько пространством для практического исследования. Через интерактивы и мини-упражнения участники смогли прикоснуться к собственным смыслам, ценностям и внутренним ориентирам.

Психологические основы: осознанная идентичность

Первый уровень работы с брендом, по мнению докладчика, — это идентичность.

Идентичность — это не просто название профессии. Это осознанное принятие своей роли, со всеми сильными и слабыми сторонами. Это ощущение принадлежности к профессиональному сообществу, понимание своей миссии и ценности.

Следующий этап — проявленность. Это состояние, в котором специалист не только знает, кто он, но и позволяет себе быть увиденным таким, какой он есть. Проявленность невозможна без контакта с собой и признания своих особенностей — в том числе тех, которые выходят за рамки «социально удобных».

«Психолог, который помогает другим становиться проявленными, должен уметь быть проявленным сам», — подчёркивает Никита Антипин.

Ценности и роли: как формируется профессиональный образ

Важным этапом работы над брендом стало обращение к ценностям.

Антипин предложил участникам выбрать для себя одну «якорную» ценность — ту, которая определяет их поведение, решения и вектор развития именно сейчас.

Ценности он классифицировал на:

• материальные (здоровье, комфорт, доход),
• личностные (воля, творчество, развитие),
• социальные (отношения, принадлежность),
• экзистенциальные (миссия, вера, помощь другим).

Затем внимание участников было направлено на социальные роли. Докладчик опирался на типологию, близкую к MBTI, предложив восемь архетипов: бизнесмен, чиновник, спортсмен, мастер, актёр, психолог, учёный, экстрасенс. У каждой роли — свой язык, стиль мышления и подход к формированию бренда. И именно от роли зависит стратегия позиционирования.

Методика «икигай»: поиск индивидуальной специализации

Одним из инструментов, предложенных в докладе, стала методика «икигай» — подход, позволяющий определить уникальную профессиональную нишу. В центре внимания — пересечение четырёх ключевых вопросов:

• В чём специалист силён?
• Что ему по-настоящему нравится?
• Что нужно людям?
• За что готовы платить?

На этом пересечении формируется дело жизни — то, что становится основой профессионального бренда.

Типы интеллекта и креативность: как работает мышление

Важным наблюдением стало то, что креативный подход невозможен без понимания собственного типа мышления.

Никита Антипин предложил участникам мини-тесты, которые позволяли определить ведущий тип интеллекта:

• вербально-лингвистический,
• логико-математический,
• визуально-пространственный.

Этот блок был особенно важен для специалистов, выстраивающих бренд через контент. Формат подачи информации, визуальные и речевые образы — всё это должно соотноситься с внутренним стилем мышления.

Визуальный стиль, голос и поведение

Один из блоков был посвящён визуально-поведенческому аспекту бренда. Участникам были предложены основные стили: классический, драматический, природный, наивно-спортивный — с возможностью определить собственный.

Также говорили о мимике, голосе, жестикуляции, позе — всём том, что влияет на восприятие специалиста при живом общении.

Важно не «придумывать» поведение, а понимать и осознавать то, что уже есть, — и использовать это в работе с образом.

Финальный акцент: продвижение начинается с самоопределения

Завершающая часть доклада была посвящена теме продвижения.

Здесь докладчик подчеркнул: пока не определены идентичность, проявленность, ценности и специализация — любые внешние маркетинговые шаги будут неэффективны или приведут к внутреннему выгоранию.

Продвижение — это логичное продолжение внутренней работы, а не её замена.

«Хороший личный бренд — это не реклама. Это внутренняя точка сборки, про которую знают другие».

По мотивам доклада Лейлы Сабра на VIII Конференции МАПБО

Можно ли построить бизнес так, как создают художественное произведение? Не просто ради прибыли, а как способ выразить идентичность, создать культуру, оставить след?

Лейла Сабра — доктор психологии, основатель Школы кинопсихоанализа и научный руководитель МАПБО — в своём докладе предложила рассматривать бизнес через призму архитектуры и искусства. Эта перспектива предлагает не только новые смыслы, но и новые стратегические ориентиры.

Искусство и функция: где проходит граница?

В докладе прозвучала ключевая гипотеза: бизнес, который стремится к собственной идентичности, способен выйти за рамки утилитарной функции и стать художественным высказыванием. Это уже не просто «искусство продаж», а нечто большее — бизнес как культурное высказывание.

Там, где бизнес копирует, дублирует, повторяет — пространство для искусства исчезает. Там остаётся только упаковка, скорость и оборот. Искусство же возможно там, где есть смысл, форма, индивидуальность.

Архитектура бизнеса: не метафора, а система

Архитектура бизнеса, по мнению Лейлы Сабра, — это целостная система, в которой каждый элемент подчинён единой философии. Продукт, дизайн, коммуникации, офисное пространство, команда, тональность бренда — всё это должно быть пронизано общей идеей. Это и есть архитектурный подход к бизнесу.

Такой бизнес не просто продаёт. Он транслирует эстетику, ценности и культурный код. Он создаёт эмоциональный и смысловой отклик у клиентов, формируя устойчивую лояльность, а не ситуативную покупку.

Два подхода: сравнение на примере

В качестве примера были рассмотрены два формата бизнеса:

«Самокат» — как пример бизнеса с архитектурой

«Wildberries» — как пример функционального бизнеса без архитектурной целостности

Формат сравнения включал:

• Философию бренда: у «Самоката» — ироничная, городская, быстрая. У «Wildberries» — преимущественно ориентированная на цену и объём.
• Визуальный стиль: у первого — лаконичный и узнаваемый, у второго — перегруженный и хаотичный.
• Коммуникации: «Самокат» использует культурные отсылки, мемы, метаиронию. «Wildberries» — сухой информативный язык и нейтральный тон.
• Культура бренда: у «Самоката» она ощущается, у «Wildberries» — остаётся скрытой.
• Ценность для клиента: «Самокат» предлагает не только сервис, но и эмоцию. «Wildberries» — ассортимент и удобство.
  

Когда бизнесу нужна архитектура?

Архитектура бизнеса становится критически важной в условиях насыщенного рынка, где конкуренция по цене теряет эффективность.

Она необходима, если бизнес:

• стремится быть узнаваемым;
• хочет не просто продавать, а строить отношения;
• работает на долгосрочную лояльность;
• планирует формировать собственную культуру;
• выражает через себя идеи и ценности основателя.

Архитектура — это не мода, а язык. Идентичность — это не упаковка, а глубинная структура.

Бизнес как сублимация

Важный вывод, прозвучавший в докладе и дискуссии: бизнес, построенный как архитектура, часто становится способом субъективного выражения. Это форма сублимации, преобразование внутренней потребности в реальный, осмысленный продукт. Такой бизнес становится не просто делом, а продолжением личности, инструментом исцеления, способом быть в контакте с миром.

В этом контексте предприниматель — не только управленец, но и архитектор смысла. Он проектирует не только бизнес-модель, но и культурную идентичность.

Искусство продаж и бизнес как искусство: важное различие

В финале доклада и обсуждения прозвучало важное различение:

• Искусство продаж — это технология, обеспечивающая результат.
• Бизнес как искусство — это акт выражения, построенный на глубине, вкусе, целостности.
  

Первое может быть успешным. Второе — запоминающимся. Первое работает на здесь и сейчас. Второе — оставляет след.

Как отмечали участники, массовый бизнес может быть эффективным, но именно архитектурный подход позволяет бренду становиться культурным явлением. Он рождает не просто покупателя, а соучастника. Не просто клиента, а соавтора истории.

Вывод

Архитектура бизнеса — это не надстройка, не эстетика ради эстетики. Это стратегия, философия, язык. Она создаёт связь между продуктом и потребителем, между компанией и её культурным полем.

Бизнес, выстроенный как произведение искусства, становится не только конкурентным, но и значимым. Для клиента. Для рынка. Для самого создателя.

«Бизнес с архитектурой — это бизнес, у которого есть лицо, имя, характер. И чаще всего это отражение психологии и эстетики его основателя.»